Неточные совпадения
Тотчас же
убили, всего каких-нибудь пять или десять минут назад, — потому так выходит, тела еще теплые, — и вдруг, бросив и тела и квартиру отпертую и зная, что сейчас туда люди прошли, и
добычу бросив, они, как малые ребята, валяются на дороге, хохочут, всеобщее внимание на себя привлекают, и этому десять единогласных свидетелей есть!
Подъехать в меру на санях или дрожках редко удавалось по неудобству местности, и я подкрадывался к глухарям из-за деревьев; если тетерева совершенно не видно и стрелять нельзя, то я подбегал под самое дерево и спугивал глухаря, для чего иногда жертвовал одним выстрелом своего двуствольного ружья, а другим
убивал дорогую
добычу в лет, целя по крыльям; но для этого нужно, чтоб дерево было не слишком высоко.
Притом гораздо более дупелей поранишь, чем
убьешь наповал, да часто не найдешь и убитых, потому что охотник не выходит из скрытного места до окончания охоты и тогда только собирает свою
добычу.
После часовой охоты все присели отдохнуть. Началась проверка
добычи и оценка достоинств стрелков. Сарматов
убил меньше всех, но божился, что в молодости
убивал влет ласточек пулей. Майзель расхвалил Brunehaut, которая так и просилась снова в болото; генерал рассматривал с сожалением убитых красивых птичек и удивлялся про себя, что люди могут находить приятного в этом избиении беззащитной и жалкой в своем бессилии пернатой твари.
— Наконец, преследуемый зверь утомится совершенно, выбьется из сил и ляжет окончательно, или, вернее сказать, упадет, так что приближение охотника и близкое хлопанье арапником его не поднимают; тогда охотник, наскакав на свою
добычу, проворно бросается с седла и дубинкой
убивает зверя; если же нужно взять его живьем, то хватает за уши или за загривок, поближе к голове, и, с помощию другого охотника, который немедленно подскакивает, надевает на волка или лису намордник, род уздечки из крепких бечевок; зверь взнуздывается, как лошадь, веревочкой, свитой пополам с конскими волосами; эта веревочка углубляется в самый зев, так что он не может перекусить ее, да и вообще кусаться не может; уздечка крепко завязывается на шее, близ затылка, и соскочить никак не может; уздечка, разумеется, привязана к веревке, на которой вести зверя или тащить куда угодно.
Выстрелил я однажды в кряковного селезня, сидевшего в кочках и траве, так что видна была одна голова, и
убил его наповал. Со мною не было собаки, и я сам побежал, чтобы взять свою
добычу; но, подходя к убитой птице, которую не вдруг нашел, увидел прыгающего бекаса с переломленным окровавленным крылом. Должно предположить, что он таился в траве около кряковного селезня и что какая-нибудь боковая дробинка попала ему в косточку крыла.
С дубинкой или палкой в руке охотник, всегда один, преследует зверя иногда по нескольку верст; задыхаясь от усталости, обливаясь потом, он нередко бросает шапку, рукавицы, тулуп и в одной рубахе, несмотря на сильный мороз, не отстает от волка и не дает ему вздохнуть; он старается загнать зверя в лес, потому что там он задевает капканом за пеньки и деревья и иногда так завязнете них, что не может пошевельнуться с места; тогда охотник уже смело бросается на свою
добычу и несколькими ударами по голове
убивает волка.